Хани, 21 год: “Два года назад я приехал с семьей в Ливан из-за войны в моей стране. Все, что я привез с собой из Сирии, был аттестат о среднем образовании и воспоминания о счастье, друзьях, веселом  времени, о теплом доме, о детстве и школе.

Я скучаю по нашим поездкам с друзьями, по маминой улыбке по утрам, по моему  другу, который ждал меня по 15 минут, чтобы  вместе пойти в школу (в Сирии), скучаю по тем моментам, когда я писал новые стихи или даже по тому, как копил деньги, чтобы купить новую книгу! Я привез с собой воспоминания о себе, как о Хани, мальчике, который был полон мечтаний и амбиций, которые были так близки к реализации, но внезапно были разрушены войной.

Если бы вы только могли видеть то, что в моей голове. Вы увидели бы писателя, который пишет пятый  черновик книги о своем прошлом под названием «Надежда». Вы бы увидели меня, танцующего под звуки тикающих часов. Это настоящая аытка, если вы привыкли к звукам Файруз или Фрэнка Синатры. Вы найдете шахматную доску, чьи камни умерли от скуки. Там вы найдете меня. ”

Hany holds his most precious possession – his high school diploma certificates. "These are my life, they are my future. I left everything behind in Syria, but not these," says the young man, seen her at the entrance to his current home in Lebanon. (c) UNHCR / A. McConnell / 2014

Hany’s brother Ashraf loves to run around the settlement. But his family says he is also scared by loud noises and still seems traumatized by the memories of Syria. (c) UNHCR / A. McConnell / 2014

Hany takes a “selfie” photo on a mobile phone of himself and Ashraf in the family shelter in the Bekaa Valley. “The mobile has become my best friend. I spend hours and hours with it. I use it for writing and reading and communication,” says Hany. He says it links him to people around the world and helps occupy his time. (c) UNHCR / A. McConnell / 2014

Хани беженец  живущий в Ливане в долине Бекаа. До войны он был рэпером в школьной группе и мечтал поступить в университет. В тихом районе Хомса, в доме, который был построен его отцом, Хани любил смотреть на дерево напротив своей комнаты и писать стихи.

Его брат Ашраф родился в день начала конфликта в Сирии – 15 марта 2011 года, всего через 20 дней, насилие дошло до их местности. Бомбы падали,  и все окна в доме дрожали. «Мы заперлись и прятались полтора года», – вспоминает мама Хани. «Мы теснились в одной комнате, там же спали и ели». И так они прятались, пока не узнали об ужасной трагедии – в своих домах были убиты тетя, дядя и двоюродный брат, им перерезали горло. Это было последней каплей.

После того как семья бежала, их дом был разграблен и сожжен. Хани успел взять с собой только одну вещь: аттестат из средней школы. «Это моя жизнь, мое будущее. Я оставил все в Сирии, но только не это».  Хани вернулся к поэзии, чтобы бороться с монотонностью и скукой. “Я делаю это, чтобы выразить свои эмоции,” – говорит он.

Беженцы. Обычные люди, попавшие в трудную ситуацию. Поделитесь их историями.